Вместо обещанной в постельцинском похмелье «диктатуры закона» мы допустили формирование «диктатуры убожества»: простого, как желудочно-кишечный тракт, симбиоза либеральных фундаменталистов и силовых олигархов, переваривающего нефтедоллары, а с ними – и всю страну.

         Либеральные фундаменталисты минимизируют обязанности государства, изживают пережитки социализма и снижают инфляцию за счет сокращения социальной поддержки населения и передачи соответствующих ресурсов бизнесу.

Этим они обеспечивают финансовую базу не столько производства (хотя при дорогой нефти перепадает и ему), сколько аппетитов силовой олигархии. В итоге бизнес из источника развития превращен в посредника по перекачке ресурсов от населения к правящей бюрократии. Как всякий посредник, он не забывает и себя, чем создает предпосылки справедливой критики, отвлекающей общество от организаторов процесса.

         Демократический фасад, унаследованный от 90-х годов, мешает этому механизму. Граждане еще могут выражать свое недовольство, в том числе и через выборы, приводя к власти над собой самых экзотических персонажей. Назначаемых же лиц приходится проводить через затратную и не всегда гарантированную процедуру выборов, что отнимает время и силы, а также раздражающе подчеркивает не абсолютный характер власти.

         Кроме того, деньги тратятся непроизводительно, поступая не представителям правящей бюрократии, но и кандидатам, не знающим о своей бесперспективности.

         Эти недостатки намечено устранить одним махом: приведением формы политической системы в соответствие ее содержанию и упрощением официальных процедур принятия решений до их реального вида. Авторитаризм отбрасывает мешающие ему демократические декорации.

         Да, деградация общества делает неэффективными демократические процедуры, которые отдают власть люмпенизированным и справедливо озлобленным массам. Сегодня модернизация России может быть только авторитарной.

         Но она требует ответственного руководства, а сегодняшние правители России – либеральные фундаменталисты и силовые олигархи – стали элитой за счет ее осознанного разграбления и разрушения. Они выбились во власть именно потому, что грабили и разрушали успешнее и масштабнее своих конкурентов. Так, силовая олигархия победила коммерческую за счет более успешной приватизации государства: структур, обладающих монополией не на распределение денег и имущества, но на применение насилия.

         От перемены лиц и алгоритмов цель правящей олигархии не изменилась: она осталась группой, контролирующей часть госуправления не ради общего блага, но для удовлетворения корпоративных амбиций и личного обогащения. Соответственно, кадровая политика правящей бюрократии основана не на профессиональных, но на земляческих и корпоративных принципах, а также возведенной в абсолют личной преданности. Устранение демократических декораций лишает эти принципы сдерживающих факторов, позволяя им эволюционировать до своего логического конца.

         Каков он для управленческих систем, построенных подобным образом, мы видим в бизнесе, и нет оснований полагать, что объективные законы управления вдруг пощадят российскую бюрократию.

         Она уже сделала типичную менеджерскую ошибку (ранее ставшую роковой для Ходорковского), проигнорировав психологические и политические последствия своих новаций.

         Так, зависимость губернаторов не от регионов, но от центра осложняет их адаптацию к местным элитам и может дезорганизовать все региональное управление (не говоря уже о президентском пожелании усилить влияние губернаторов на местные власти).

         Утверждение губернатора региональным законодательным собранием дает возможности для выражения протеста региональных элит – особенно если учесть, что Кремль не контролирует значительную часть этих собраний.

         Почва же для именно регионального и элитного протеста унавожена богато, ибо создаваемая система лишает влияния региональные элиты и, главное, средний бизнес.

         Принципиальная неинтегрируемость создаваемой системы с Западом и "чисто конкретный" откат от демократии, воспринимаемой им именно как совокупность формальных процедур, втолкнет нас в дополнительный идеологический конфликт с развитым миром. Его давление может начаться уже после инаугурации Буша и привести президента России в положение Милошевича, а ее граждан – в положение граждан Югославии.

         Обрезание обратных связей с обществом породит цунами все более опасных ошибок, а отсутствие гласности сделает безнаказанным применение во внутри- и межклановой борьбе средств, разрушающих саму страну. В силу их эффективности они будут применяться все более широко – и все более разрушительно.

         Таким образом, создаваемая политическая система неустойчива. Даже при дорогой нефти она выйдет из равновесия уже через 2-3 года (скорее всего в ходе «выборов» 2007/2008 годов). В отсутствие (в силу превентивных мер) ответственной элиты, способной на авторитарную модернизацию, этот системный кризис может разрушить Россию.

Михаил Делягин, Председатель Президиума – научный руководитель Института проблем глобализации, д.э.н..