В Хакасии один из голодающих шахтеров в тяжелом состоянии. К голодающим шахтерам могут присоединиться их жены.

— Изменились ли ваши требования?

— В настоящее время у нас одно требование - это встреча с губернатором Хакасии В.Зиминым. После этого мы решим, прекращать нам голодовку или нет.

— Как ты относишься к тому, что в Интернете некоторые СМИ называют вас бывшими шахтерами?

— Я считаю, что это неправильно. Мы отдали своему делу здоровье, работали всю жизнь, а теперь стали бывшими. Хотелось бы по-человечески еще пожить.

— Вашу голодовку власти признают незаконной?

— Я и мои товарищи знают об этом. Но по закону не получается, существует «Закон о демонстрациях, шествиях», там предусмотрены большие многотысячные штрафы. После таких драконовских штрафов еще хуже материальное положение будет. Хотя голодовка в общественном месте или в гараже с открытыми воротами на улицу, это все равно голодовка со всеми последствиями для здоровья. Мы терпим клевету на участников голодовки, наши товарищи, ветераны обмануты, нас пытаются расколоть, поссорить. Сделать из нас хапуг. Но мы боремся не только за себя, но за всех остальных. Три года не могут по-человечески полностью рассчитать, сейчас нет крайнего. Мы найдем крайнего. За разграбление предприятия , пусть отвечает конкурсный управляющий. Сначала порвали шахту, а потом продали по цене мопеда. Предприятие надо было продавать до разграбления целиком, чтобы сохранить его.

—В любой голодовке есть предел. Вы знаете, когда надо остановиться?

— Наша голодовка бессрочная. Большая часть товарищей в больнице, наверное, у каждого есть свой предел. Нас было вначале тринадцать, сейчас пять. Девять госпитализированы. В очень тяжелом состоянии находится пятидесятитрехлетний Геннадий Романенко. Врачи настаивали на его госпитализации, но он не захотел бросать товарищей в трудную минуту, продолжает голодовку. Попросил приготовить чистую одежду, белье. Его здоровье критическое, низкое давление, слабый пульс, холодные ночи делают свое дело. Все может закончиться трагически.

— Тяжелый, опасный труд под землей, уже после десяти лет работы у шахтера букет профзаболеваний и пенсия чуть более десяти тысяч. Это справедливо?

— Конечно, это неправильно. У нас и у железнодорожников две таких пенсии, у высших чиновников, судей пенсия в пять-десять раз выше шахтерской.

— Поддерживают ли ветеранов молодые шахтеры?

— В основном да. Есть недопонимание, но это редко. Много клеветы на нас, но правда за нами. Молодость и здоровье быстро уходят, и работающие шахтеры завтра столкнутся с подобными проблемами. Нас поддерживают семьи, жены. Подали заявку на третье октября на проведение митинга в нашу поддержку.

Говорит жена одного из участников голодовки, Галина Ивановна Кожокарь:

- Мой муж Николай, ему 60 лет. Он не выдержал после тяжелой операции. Стало плохо, увезли в больницу. Третьего октября, если власти не перестанут помыкать законными правами шахтеров, мы, женщины, присоединимся к нашим мужьям и тоже объявим голодовку! Сейчас идет процесс запугивания: приходят в больницу повестки в суды и правоохранительные органы. Непонятные уведомления из полиции домой. Угрозы о привлечение голодающих к суду.

В настоящее время все тринадцать человек, поочередно, помещены в стационар. Те, кто оклемались, из под капельницы, снова в гаражной голодовке. Там сейчас пять участников голодовки. Когда мы выйдем из коматозного состояния, все дружно возобновим голодовку. Голодовка бессрочная. Хорошо, что медики предотвращают летальный исход.

Вот так, в «динамично развивающейся» Хакасии, в сырьевой России, оценивается труд простых людей, которые всю свою жизнь трудились, добывая сырье - уголь, руду, молибден. Искусственное банкротство неплохой рентабельной шахты, с последующим разграблением предприятия и продажей в десятки раз по заниженной цене прошло при попустительстве властей. А теперь они заняли позицию стороннего наблюдателя: «Спрашивайте с хозяина», которого нет!

По-человечески не рассчитались с людьми с барского благотворительного фонда. Лишили последней маленькой привилегии - льготного угля для проживающих в неблагоустроенном секторе, которого подняли из шахты тысячи тонн каждый из этих людей. Отобрали конституционное право у народа открыто собираться на улице и защищать свои права. Разогнали людей по кухням, чтобы не слышны были одиночные протесты. А когда шахтеры ушли с кухонь и собрались в гараже, открыли ворота, стали протестовать и объявили голодовку, сразу оказались вне закона. Хотя пока нет такой статьи, чтобы запретить коллективно, открыто, медленно умирать на дому или в гараже. Статьи нет, а протестующие уже вне закона. Дайте время правящей власти, будет статья и для черногорских вольнодумцев.

А на въезде в поселок, слова буквами в рост человека: «Слава шахтерам!». В СССР похоже осталась шахтерская слава, в РФ, один сарказм.

Удивляюсь я терпению поредевших рядов пролетариата Хакасии. Шахтеры — элита рабочего класса. Почему такие недружные? Чего боитесь? Почему вас не уважают хозяева, не считаются с вами? Не будет угледобывающих предприятий, не будет и города Черногорска, не будет угля, не будет и гнусных «хозяев». Шахтеры - подлинные хозяева «Чикаго» (просторечное название этого города) и с ними должны считаться хозяева, чиновники, обыватели. Пенсионеры из побежденной Германии приезжают в Россию посмотреть музеи, сочувствуют нашим пожилым людям - победителям. Не жалость и сочувствие голодающим шахтерам нужны, а уважение их труда и неотъемлемого права на достойную жизнь. Не будите лихо, пока тихо, «господа»!

Рабочий люд республики по своей природе всегда оптимист, иначе не выжить. Здравый смысл и совесть должны победить!

В Советском Союзе был закон – сначала предприятие должно расплатиться с рабочими, а потом все остальные платы. В «дерьмократической» России все наоборот – зарплату платят в последнюю очередь. Закон о банкротстве приняли при Ельцине и закон этот диктовал Запад. Очевидно, чтобы население в России вымирало поскорее. Вот все и сбывается, шахтер Романенко попросту не может и не хочет жить при «дерьмократии».

Зато как орали когда–то «дерьмократы» о правах человека…