"Никогда еще Абель не был так близок к провалу…"

Задержали меня 6 мая на улице Большая Переяславская примерно в 9.40.

Как-то за газетами
Трезвый шел с утра,
Но засаду сделали
Гады опера…

В какой конкретно структуре МВД работают эти трое, я так и не понял. Какая-то сложная аббревиатура. И мне при задержании, и потом в суде они представлялись невнятной скороговоркой, в которой я разобрал только одно слово "опер".

О, это была колоритная троица! Я не буду их детально описывать, потому что их коллективный портрет вышел бы по-гоголевски гротескным и злобным, а мне еще, я надеюсь, жить в России, и получить железным прутом по затылку только за слова было бы неразумно. Кто видел фильм "Утомленные солнцем", там опера арестовывают Михалкова-комдива, ну вот такие же персонажи. Оперетта и злодейство в одном флаконе. Общая черта: глумливая, издевательская манера общения. Вероятно, так они привыкли общаться со своими пленниками, привычка стала второй натурой. Ко мне глумеж применялся сравнительно мягкий, я не был их клиентом надолго, уже вечером того же дня, когда меня задержали, меня должны были специальным авиарейсом доставить в Латвию. А уже там, из Рижского аэропорта – в Рижский централ.

(Нет, черт возьми, есть более удачное сравнение, чем "Утомленные солнцем!". Вицин, Никулин и Моргунов! Здоровенный, туповатый Моргунов, слезливый, якобы добрый ("господа, умоляю, только без крови!") Вицин, цинично-глумливый Никулин. Это актерское трио блестяще бы сыграло в фильме с названием, допустим, "Прорвемся, опера!").

Они (те, кто не любит НБП) решили, что нашли хитрый ход, как меня нейтрализовать. Решением Генпрокуратуры РФ от 13 октября 2003 г. я не подлежу экстрадиции (выдаче) в Латвию, поскольку там меня преследуют по политическим мотивам. Как обойти решение Генпрокуратуры? Да очень просто: у меня просрочена виза и нет московской регистрации, то есть, меня можно выдворить как нелегального иммигранта. Как вывозят, например, самолетами в Таджикистан нелегальных таджиков. Волшебное слово – выдворение, его, глумливо улыбаясь, повторяла мне оперская троица: "мы вас не выдаем, Владимир Ильич, заметьте, а выдворяем из страны". "В чем процедурная разница между выдачей и выдворением?" – поинтересовался я. "При выдаче мы должны вас передать из рук в руки латвийским правоохранительным органам. А так, мы вас просто сажаем в самолет и вы, как свободный человек, без сопровождения с нашей стороны летите к себе на родину" "И там в аэропорту меня уже ждут ваши друзья из Полиции безопасности…" "Это не наше дело. И кроме того, у вас остается шанс захватить самолет, вы же нацбол, Владимир Ильич!"

Они радовались как дети, что отыскали такое простое решение проблемы. "Вы всех здесь уже достали, Владимир Ильич, – доверительно сказал мне один из оперов. – Вы зомбируете молодежь, внушаете ей неправильные мысли о жизни. "Аум Синрике" отдыхает по сравнению с НБП, с Лимоновым вашим… Я из-за вашей долбаной партии уже месяц без выходных мотаюсь, детей своих не вижу. Вы бандитизмом политическим занимаетесь…"

После задержания меня доставили в наручниках в ОВД "Якиманка", оттуда в ОВИР, где были оформлены документы на мое выдворение, потом в компании тех же трех оперов и двух сотрудников паспортного стола поехали в Замоскворецкий суд. В суде у самоуверенной троицы вышла первая осечка. Судья Карагодина, тип "железной леди", сочла, что достаточных оснований для моего выдворения нет. Командир оперской тройки попытался поднажать на судью, но наткнулся на жесткий отпор. Запомнилась его растерянная фраза: "Что, даже административочку на задержание не оформите?" Судья не "оформила". Тогда командир опертройки объявил о моем задержании на 48 часов решением ОВД "Якиманка".

Из суда в ОВД "Якиманка" меня уже конвоировали обычные милиционеры, которые успели выразить мне сочувствие (вернее, Национал-Большевистской Партии в моем лице), подарив сигареты и зажигалку. Они были в курсе нашей акции в Минздраве и явно одобряли ее. Вместе со мной в ОВД приехали депутат ГосДумы Виктор Алкснис и адвокат Дмитрий Аграновский. Один из оперской тройки, зацикленный на еврейской теме, спросил у меня: не еврей ли Виктор Алкснис? Я ответил, что латыш. Еврейский латыш? – уточнил опер... Он был закоренелый шутник, этот оперативный сотрудник.

В течение получаса решалась моя судьба, буду я задержан на двое суток или нет. Решалась именно судьба, потому что за двое суток те, кто не любят НБП, наверняка нашли бы более податливого судью, который бы "оформил" выдворение, или просто запихнули бы в самолет, а потом доказывай, что ты не сам, не по своей воле вернулся в фатерлянд… Недавно один таджикский оппозиционер, конкурент действующего президента Рахмонова, шел себе по Москве и вдруг очнулся в солнечном Душанбе. Случаются такие мистические чудеса в России.

События в ОВД "Якиманка" развивались как в калейдоскопе. Сначала счастливые опера, чуть ли не похлопывая меня по плечу: "все, Владимир Ильич, оформляем на 48 часов!", велели мне вытащить все из карманов, снять шнурки с обуви, и закрыли за мной тяжелую дверь "обезьянника". Я попросил бумагу и ручку, чтобы написать заявление о том, что начинаю голодовку за свое освобождение. Психологическое состояние у меня было отличное, я был готов идти до конца, никакого страха. Вдруг через десять минут дверь "обезьянника" распахивается, седой подполковник милиции (начальник ОВД, как выяснилось) протягивает мне мой фиолетовый паспорт и говорит, что я свободен. Я глупо отвечаю, что у меня нет шнурков. Он смотрит на меня, как на недоумка, и я понимаю, что надо уходить и как можно быстрее. С адвокатом Аграновским и Ольгой Шалиной мы выходим за ворота ОВД и ловим такси. Таксист – киргиз, по дороге успеваем обсудить с ним революцию в Киргизии. Приехав в безопасное место, первую рюмку я выпиваю за своего замечательного земляка, полковника Алксниса, который нашел правильные слова для подполковника милиции…

В общем, никогда еще Абель не был так близок к провалу... В отличие от предыдущей попытки моей экстрадиции в Латвию осенью 2003 г., сейчас все обстояло гораздо серьезнее. Паровоз, то бишь, самолет уже стоял под парами. Но оказалось, что наглое беззаконие все-таки встречает сопротивление в судах, в милиции. "Телефонное право" не всесильно в России.

У НБП становится все больше друзей, это очевидно. Враги из-за этого злятся, но их злоба делает их глупее. Допустим, меня бы выдали в Латвию накануне 9 мая. В Латвию, где официально проходят марши престарелых эсэсовцев и где Рижская дума запретила ветеранам Великой Отечественной надеть на праздник Победы боевые ордена! Рейтинг Путина съехал бы вниз еще на несколько пунктов, съехал необратимо. Был бы я конспирологом, заподозрил бы заговор. Лучшего места, чем Латвия (самая демонизированная республика из бывших советских) и лучшего времени, чем 9 мая (самый неприкосновенный праздник в России), подобрать для заговора просто невозможно. Но я не конспиролог и потому просто считаю, что власть неумна. Либо примитивная "разводка", либо прямое насилие – вот два инструмента, которыми она владеет. Этого недостаточно, чтобы управлять страной.

Еще один личный момент, странное совпадение. Когда 24 октября 2003 года меня загребли в Лефортово, я собирался в тот день на встречу с матерью, которая приехала в Москву на пару недель, я так ее и не увидел. В этот раз в Москву приехала моя дочь, всего на шесть дней, и я собирался с ней встретиться 6 или 7 мая (о чем говорил по телефону). Не встретился. Возможно, это обыкновенная мистика, а возможно, практика спецслужб, применяемая при похищениях. Партийцы знают, что товарищ встречается с родственниками и не беспокоятся за него, а обиженные родственники думают, что он не явился из-за партийных дел, и тоже не бьют тревогу. Это дает возможность похитителям выиграть время.

НБП-инфо