В начале девяностых годов Казахстан избрал капиталистический путь развития с рыночной экономикой взамен плановой. А уже к концу девяностых была принята новая пенсионная система взамен советской солидарной. Сущность солидарной пенсионной системы – принцип солидарности, то есть взаимопомощи поколений. Его можно сформулировать так: «пока мы работаем, мы платим за сограждан старшего возраста, когда мы работать не сможем, новое поколение работающих будет платить за нас». Но новая буржуазия посчитала, что это неправильная система и каждый должен сам заботиться о своей пенсии. 

Поэтому и была принята накопительная пенсионная система, где каждый работающий человек должен сам накопить себе на пенсию. Власти, понимая, что граждане добровольно не будут откладывать деньги от своих доходов, ввели обязательные пенсионные отчисления с заработной платы. На начальном этапе гражданам был предоставлен выбор лишь в том, какой пенсионный фонд выбрать. А дальше от человека ничего не зависело. Граждане не могли и не могут сами выбрать, в какие активы и куда будет вкладывать их накопления пенсионный фонд. Фонд сам решает все эти вопросы. 

Тут будущему пенсионеру только и остается, что молиться всем известным богам, чтобы пенсионный фонд не вложил его деньги в компанию-пустышку или неликвидную ценную бумагу. По телевизору и с высоких трибун граждан заверяли, что невидимая рука рынка в лице ее главного инструмента – конкуренции, заставит пенсионные фонды бороться за вклады граждан. Что конкурентная борьба приведет к тому, что пенсионные фонды будут стараться вкладывать деньги вкладчиков в самые прибыльные инструменты и каждый гражданин выйдя на пенсию будет миллионером... 

На словах, то есть со стороны пенсионных фондов и государства, вся эта картина с накоплениями выглядит красиво, но когда люди стали получать выписки из пенсионного фонда с отрицательным инвестиционным доходом, люди начали задавать неудобные вопросы: "Деньги вкладываются, я рассчитываю на то, что мои накопления под управлением фонда будут расти, но оказалось так, что я не только не сохранил свои накопления, но даже стал беднее. Как так?"

Народ начал роптать. 

Кроме того, по всем признакам стало понятно, что после падения цен на энергоносители, у постсоветского государства стало меньше денег и чиновники от власти придумали где взять денег. Это были пенсионные накопления граждан. Но поскольку напрямую этого сделать нельзя, было принято решение создать Единый накопительный пенсионный фонд, и все деньги с частных фондов загнать в ЕНПФ. Все это мотивировалось тем, что, дескать, частные фонды не справляются, все же помнят выписки с отрицательным инвестиционным доходом, а вот когда государство начнет заниматься напрямую деньгами будущих пенсионеров, вот тогда все и будет в самом лучшем виде!..

Сказано – сделано. Все частные пенсионные фонды ликвидированы, деньги граждан собраны в одном месте. Вроде даже и удобней стало, что у людей уже не болит голова — куда вкладывать деньги. Но как показала практика, буржуазное государство с жадными чиновниками – плохой управленец. То деньги вкладчиков вкладываются в иностранный банк, который через некоторое время становится банкротом, то несколько раз по 300 миллиардов тенге выделяется на «поддержание штанов» отечественным банкам. Это вообще непостижимо: чтобы государство «спонсировало» частные банки!

Частный банк - он на то и частный, что в условиях рыночной экономики он должен бороться за свое место под солнцем, а не быть иждивенцем на шее у государства. Это что за банк такой, который не может жить без подпитки со стороны государства? Если частный банк несет убытки, значит, он не вписался в рынок, значит - такой банк должен закрыться. Это закон рыночной экономики – аксиома, та самая невидимая рука. Эти вещи понимают люди даже без экономического образования. Но раз государство так сильно пытается сохранить тонущие банки, значит эти банки как-то связаны с высшими чиновниками. Тут не нужно быть Эркюлем Пуаро, чтобы это понять. 

Но вот, спустя некоторое время, после того как все деньги будущих пенсионеров оказались в государственных руках, государство нещадно раскидало их налево-направо. И судя по всему, денег в пенсионном фонде осталось совсем мало и их там всего на несколько лет хватит, чтобы так же транжирить. И пусть чиновники нам с экранов телевизоров вещают, что поступлений денег в ЕНПФ идет гораздо больше, чем их уходит, но у наблюдающего за новостями в различных СМИ, складывается впечатление, что ЕНПФ превратился в МММ. И теперь государство, чтобы не ударить лицом в грязь, судорожно ищет выход из сложившейся ситуации. 

Признать, что деньги вкладчиков были тупо разбазарены, этого нельзя допустить. Это отразится на имидже страны и ее руководства не только внутри страны, но и за рубежом. А власти не для того вкладывали миллиарды долларов в имиджевые проекты, не для того создавался имидж благополучной страны перед другими державами, чтобы в одночасье все это потерять. Чтобы этого не допустить, предлагается опять вернуть частные пенсионные фонды и остатки денег из ЕНПФ распределить между фондами. Из пустого - в порожнее...

Что это даст? А то, что по прошествии некоторого времени, когда наступит пора выплачивать пенсии из пенсионного фонда лицам, которые не подпадают под действие остатков солидарной системы, все претензии о низких пенсиях и недостаче денег всегда можно будет списать на самих граждан и частные пенсионные фонды. 

Гражданам скажут, что нужно было больше работать и идти на работу, где выше зарплаты, а частные пенсионные фонды должны были более обдуманно подходить к вопросам инвестирования пенсионных накоплений.

Все, государство тут не причем, это все проклятые частные пенсионные фонды «ограбили» население!

Многоходовочка. Был государственный фонд, стали частные, потом вогнали всех в государственный, теперь опять хотят вернуть частные пенсионные фонды. И самое печальное в этой чехарде, что от людей, чьи деньги крутятся в этой системе, - ничего не зависит, они отстранены от принятия решений и их голос никак не учитывается.

Нам же остается только и требовать, всеми законными доступными способами, возврата к солидарной пенсионной системе.