Ну, хорошо, вам жалко детей райка. Понимаю, всё понимаю, но давайте я просто расскажу про себя. Как лично я, Аня Козлова, живу этим *баным летом. Значит, смотрите, каждое утро я просыпаюсь и вижу мужика, висящего за окном. Он что-то там делает. Что – не знаю. Что можно делать за окном, на веревке, тридцать дней подряд? 

Глядя в глаза этому мужику, мне удается стыдливо подхватить халатик, сплю-то я голая, и пройти на кухню. Там меня уже ждут другие мужики, на лебедке. Против них плохого не скажу – хорошие мужики, много хлама у меня за спасибо забрали, но… Бл*дь. Какого х*я тридцать дней подряд я не могу выйти на балкон, чтобы там не было мужиков на лебедке? Что они там делают тридцать дней подряд, х*й их знает. На самом деле, них*я они не делают большую часть времени, просто курят мне в квартиру и общаются между собой на гендерные темы.

- Так чё бля ходил он бля вчера к этой-то?

- Да бля ходил бля ему бля шейсят а ей двадцать пять.

- Ну пригласила ж бля.

- Да бля пригласила. 

Ладно, кофейку я хватанула, надо собаку гулять. Ну, как гулять?.. Скорее, это напоминает бег по пересеченной местности, сталкинг в зоне отчуждения, фильм я-легенда. Посудите сами: из подъезда так просто не выйти, перед ним лежат блоки от лебёдки, стальные троссы, куски осыпавшейся штукатурки, и всегда ещё стоит пара ведер с цементом.

У нас была чудесная лужайка посреди двора, к которой вела аккуратная лесенка, все поднимались по этой лесенке, и четвероногие друзья резвились на травке. Теперь х*й нам, а не лужайка, сто х*ёв, а не лесенка. Теперь, пятясь от экскаватора, мы с четвероногим другом лезем через ограждения на асфальтированную стоянку.

Лесенки больше нет – вместо неё яма, как от бомбы. Ну, ладно, залезли на стоянку, через машины, накрытые пакетами, продираемся на лужайку, вернее, на то место, где она была. Все деревья и кусты вырваны, то, что не затоптано, засыпано песком. Четвероногий друг мой и так-то всегда стебанут был, а теперь вообще, как, кстати, и многие другие четвероногие нашего двора.

Попробуйте ссать под рёв отбойника, попробуйте срать на голой земле под скрежет жестяных листов, которые тащат куда-то мужики в спецовках. 

Вы жалуетесь на дождь, на холодное лето. Да это спасение для меня, дождь и холодное лето. Дождь хотя бы заглушает непрерывную долбёжку стройки на Садовом, он хотя бы прибивает строительную пыль, которая круглосуточно летит мне в окна.

Какой-то мужчина возмутил общественность постом про то, что не *бёт женщин без каблуков, я только диву даюсь и на этого мужчину, и на тех, кто с ним полемизирует. Каблуки, бл*дь! Да я не помню, что такое каблуки! И что такое машина я не помню. Потому, что она самоаннигилировалась, потеряла смысл в этом лете захваток и отбойных молотков.

Какая, в п*зду машина, если ехать на ней я могу ровно пять метров до Садового кольца, где всё стоит, как от виагры? Метро для меня, город, бл*дь, стал ближе, какие тут каблуки?

Хотите, я опишу свой обычный поход в магазин? Значит, так: я выхожу из двери подъезда, на цыпочках (но всё равно вляпываюсь в цемент) пробегаю по двору и, если, конечно, перед аркой нет камаза с песком, выхожу в арку. Если камаз есть, мне приходится бежать в переулок. Ну, ладно, кое-как, не без потерь, я вырвалась. Дальше – что? Дальше мне надо ступить на доску, которая у нас теперь вместо улицы Земляной вал. По доске, как козы, ловко прыгают сограждане, зачем-то приехавшие в центр столицы. Доска неширокая, примерно в метр, а сограждан много, иногда попадаются и женщины с колясками, они особенно стопорят движение. 

Самое удивительное во всём этом то, что надежда живет. Не забил повсеместный цемент народную веру в лучшее. 

Выхожу я вечером на балкон, чтобы смести веником в совок нападавшие за день камни. Сюрприз! – лебёдка на месте, мужик тоже, сидит на ведре с краской, курит яву. 

- Добрый вечер, - говорю.

- Добрый! – соглашается мужик и принимает решение завести со мной беседу. 

- Не мешаю вам? – спрашивает он.

Я говорю:

- Да что вы! 

Мужика, правда, не проведёшь:

- Да понятно все, - сообщает он, - понятно, что заколебали мы вас, что тут говорить?.. Мы и сами немного это… того… А главное смысла нет. Ну, покрасили мы дом, так он через месяц опять облезет… Показуха одна, деньги отмывает правительство это… так называемое!

Почувствовав, что наклевывается серьезный политический разговор, я откладываю веник и совок с камнями. 

- И что же, вы думаете, делать? – спрашиваю мужика.

Мужик меланхолично затягивается.

- Что делать? – переспрашивает он. – да за Жириновского голосовать! Вот тогда и порядок будет!