В Швеции я учился на языковых курсах с одной девчонкой из Украины. Хорошая, веселая, неглупая барышня. Была у нее только одна неприятная странность – она остро ненавидела мигрантов. Арабы, курды, афганцы, негры – для нее все были одинаково «черными». Однажды я спросил ее, как она попала в Швецию.

— Да, замуж вышла – нехотя ответила она.

— За шведа?

— Да как же… За черного! – она отчаянно махнула рукой и отвернулась. 

Рабочий поселок под Полтавой, серые пятиэтажки, ржавые трубы, безработица и безнадега. Она в свои 25 лет не испытывала иллюзий, когда познакомилась с 55-летним иракцем из Швеции на сайте знакомств. Билет в новый мир стоил недешево: муж ее часто унижал, жизнь с ним была мукой с первого дня. Но уйти от него она не могла: ее вид на жительство зависел от совместной жизни с шведским гражданином. Самое трудно было – рассказывала она – когда приехала ее мама. Она ничего не говорила, но часто плакала, совсем как Самсон Вырин в доме, где его дочь была содержанкой. 

Маленький человек копит обиды и предрассудки. Его суждения часто звучат неприятно. Нередко им движет зависть и мелкий расчет. Он бывает трусоват, жаден, жалок. Живя на дне, он легко идет на преступления, как отчаявшийся отец из «Похитителей велосипедов» Витторио де Сика. 

Но есть одно табу: то, чего маленькому человеку делать нельзя ни при каких обстоятельствах. Им нельзя вылезать из своих лачуг и объединяться друг с другом. Ведь это означает не просто попытку удрать со дна и перебраться на другой ярус общественной пирамиды. Если «богоносные хрены Достоевского», как называл их Мышлаевский из «Белой гвардии», откажутся признавать свое бесправие и ничтожность, саму легитимность неравенства, то начнется хтонический хаос. 

А вся опрятная публика со светлыми лицами вдруг может лишиться своих привилегий. 

И все-таки в порядке исключения такое случается. Маленькие люди объединяются и становятся грозной силой, как «Отверженные» Виктора Гюго, которые нашли для себя выход из небытия, взобравшись на парижские баррикады. Это вновь происходит прямо на наших глазах – впервые за бог знает сколько лет. Там же, где погиб Гаврош, сейчас идут настоящие баррикадные бои. Самые обычные маленькие люди в желтых жилетах бросили вызов президенту, его правительству, всем партиям парламента, СМИ, банкам, корпорациям – и побеждают. И, конечно, они навлекли на себя гнев со всех сторон. 

Охранители бьют тревогу, что это новый Майдан, заговор Госдепа и ящериц с Ниибиру. А культурный атташе майданной Украины во Франции, пишет, что «это не революция, и не достоинства», сравнивая восставших «нищебродов» с ненавистным ей Антимайданом. Эта общая неприязнь вызвана тем, что маленький человек посмел нарушить все правила, перестал быть обездоленным одиночкой, безнадежно слабым горемыкой, который проглотит свое неизбежное унижение.

Теперь он выступает в качестве могучего народа-суверена, властно требующего вернуть ему его собственную судьбу. Превратившись в Народ, маленький человек может прогнать со сцены истории поиздержавшихся «Атлантов», и ряженых супергероев, отражающих солипсистское самодовольство правящих классов. И это может произойти не только во Франции. 

За такой год не грех и выпить.