"Да ты ж *баный ты на+уй!" - Василия определённо перестали радовать утренние пробуждения с гудящей головой, мерзотным привкусом во рту и такой же совестью, постепенно пробуждающейся вместе с воспоминаниями о вчерашнем. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил себя лежащим солдатиком на полу комнаты общежития политехнического колледжа города Кабаново, в одних джинсах и носках. Рядом лежали одетые три его друга - Кощей, Дрон и Пухлый. Единственную кровать занимала блядски распластавшаяся навзничь голая Катюха, звезда общаги и первоклассная давалка. Собственно, это её комната и была, так как она приехала покорять политех из села; все вышеперечисленные юноши были коренными кабановцами, и потому комнат в общаге не имели.

На одиноко стоящем у окна столе валялись обрезки колбасы и полусухие хлебные корки, под столом стояли бутылки: три «зелёных марки» и пять сисек багбира - вчера Катюха приехала в общагу после каникул от родителей, и тут же по этому поводу, а также по случаю наступившего Нового года и Рождества, закатила пир горой. Все пивные баттлы были пустыми - кабановская молодёжь умела отдыхать. Осталось только немного водочки.

Собрав волю в кулак, Вася резко встал, походил по комнате кругами, открыл окно, вдохнул морозного воздуха, помахал руками и, упав на пол, принялся отжиматься. Еб*нув полтинничек чисто для поддержания формы, заскочил в ванную, проссался, прополоскал рот и подмылся, потом собрал по разным углам общаги свои шмотки, оделся, обулся и принялся бесцеремонно расталкивать мирно спящего Пухлого.

- Пухлый, ёпта, сиги есть? Пошли на балкон, покурим.

Васин товарищ нехотя встал, выдавил ленивое угу и, проторчав сполминуты хлопая глазами, двинулся к выходу, попутно нащупывая в мятых карманах джинсов сиги и зажигалку. 

Парни раскуривались на балконе «Петром», ёжась от холода и любуясь замёрзшей Волгой. 

- Ойпля, опять Катюху на хор пускали, - озвучил Пухлый очевидный факт.

- Ага-ага, - Вася закрыл глаза и представил вчерашнюю картину: Катюха стоит раком и, терзаемая сзади его членом, исступленно насасывает Пухлому. Дрон с Кащеем бухают в сторонке и ждут своей очереди. От сходства этой сцены с порнухой стало не по себе… Ей-богу, пора завязывать - промелькнуло в Васиной голове.

- Чо вечером делать будем? - задал Пухлый вполне резонный вопрос. 

- Хэзэ, последний день выходных, можно в клуб пойти. Или просто пивка попить. Только без продолжений. 

Звонок телефона вывел Васю из меланхолической задумчивости. Звонил Бурый - старый кабановский пацан, несмотря на пристрастие к алкоголю и неопределённый род занятий, всё же пользующийся в городе уважением за правильный образ мыслей. 

- Вась, чо делаешь?

- Да ничего особенного, а чо?

- Вась, вот скажи честно - тебе на свой город не по+уй? - Сам тон вопроса предполагал, что уж кому-кому, а Василию на свой город не должно было быть по+уй.

- Чо случилось?

- Тут к ледовому дворцу москали подъехали, фанаты. Сегодня их херня московская с нашим «Богатырём» товарищеский матч в ледовом играет. Наглые, суки, орали нам «тупорылая деревня», прикинь. Как у себя дома.

«Богатырь» был местной хоккейной командой, занимавшей низовые места в премьер-лиге. Её уважали не столько за спортивные успехи, сколько за то, что они свои и вообще. Вася прекрасно понимал, что спускать московским заезжим фраерам такое хамство - значит, не уважать себя.

- Чё решаем?

- Есть намётки, вечером подходите к турникам возле ледового. Своим передай. В пять часов. 

- Ясно.

Повесив трубку, Вася бодро толкнул Пухлого в плечо.

- Есть по ходу нам чем вечером заняться. Пошли остальных будить.

В комнате Пух растормошил Дрона и Кащея, а Вася игриво подвалил к спящей в отрубе голой Катюхе и слегка ущипнул её за правую сиську.

- Катрин, подъём! Мы тебя вчера вчетвером вы*бали, а где благодарность?..

- Чо? Вась, не о+уел ли? - сипло сквозь сон пробормотала Катька. 

- Лана, не психуй. Мы тут у тебя ща приберёмся сами, Пух за пивом и едой сгоняет, у него со степухи осталось маленько, а часа в четыре свалим. Ты к вечеру замути пожрать и пивка - последний выходной всё ж. 

Катька была смышлёной и с понятием, при всей своей шалавистости, поэтому кивнула и, вскочив с дивана и игриво виляя круглой задницей, пошла в ванную одеваться.

***

Придя на место раньше времени, Васёк с его командой, скинув куртки, развлекались, играя в лесенку. Праздничный десятидневный бухыч давал о себе знать лёгкой одышкой, но Васёк всё равно сделал всех - и белобрысого красавчика Дрона, и сухонького Кощея, а уж Пухлого с его рубенсовскими формами и подавно.

- Кощей, а Кощей, ты слыхал, как дают пи*ды, гыгы? - Дрону было обидно, что Кощей обставил его на турниках, потому он задирал его. 

- Дрон, отъ*бись, ща ж эбло разобью…

- Так, бля, тихо, ща обоим пи*ды дам, - пресёк на корню Вася назревавший конфликт.

Кощей когда-то учился с Васей в одной школе. По причине его природной худобы и скромности, одноклассники поначалу всячески чмырили и 3,14здили его - на уроках и после. Не желая мириться с таким положением вещей, Кощей пускал в ход стулья, камни, перочинные ножи и пустые бутылки, компенсируя недостаток сил. Пара сотрясений мозга у особо непонятливых и постановка на учёт в детскую комнату милиции заставили в итоге одноклассников уважать Кощея и избегать задирать его. Вася ценил дружбу с Кощеем, он надёжный пацан. Дрон тоже надёжный, но немного легкомысленный - красавчик, одним словом. В Москве б каждая баба его была, да и в Кабаново он всех лучших тёлок пере*бал. Сам Вася не особо красивый - крепкий, коренастый, мышиного цвета волосы и сломанный на боксе нос… Но есть в нём что-то привлекательное - обаяние лидера. А Пухлый он, одним словом, толстячок. В общем, нормальный добрый пацан. 

На сбор тем временем подтягивались люди, здоровались, спрашивали, как провели праздники. Дрон дал товарищам заценить закаченную на мобил песню «Мамочка, что с нами будет» - «Да, были песни в нашем детстве. Не то, что сейчас +уита бездуховная» - резюмировал Вася. 

Бурый позвал своих друзей со стройки - они нарезали на всех арматуры. Пацаны с автосервиса захватили подшипниковых шариков. До кучи кто-то притащил двух узбеков из ДРСУ - те стояли в стороне, сжимая в руках кувалды. 

- Бля, Бурый, кто чучмеков-то подписал, это ж ваще *издец, - Дрон как всегда возбухал по поводу и без повода. 

- А чо, свои пацаны, за свой город. Не п*зди, Дрон! - пресёк Бурый конфликт на национальной почве. 

Узбеков звали Момыш и Момджиш, но коллектив упорно называл их Равшан и Джамшут. Всего собралось человек двадцать - вполне неплохо. До кучи местные менты лично обещали Бурому тактично закрыть глаза на о3,14здюление обнаглевших столичных ублюдков, чувствующих себя здесь, как у себя дома. 

Матч подходил к концу, толпа повалила со стадиона. Москвичи организованно двинулись к автобусу - было их всего человек 35, +уйня для таких крутых парней, как Вася, Бурый и команда. Завидев издалека приближающуюся к ним местную молодёжь, ублюдки настроились на кулачный бой стенка на стенку, встали в сцепку и ритмично заученно заскандировали «Вперёд, вперёд, русские, вперёд!». 

- Какой ты русский, на штаны пидорские свои посмотри, гомосек +уев! - заорал в праведном ехидстве Вася и кинул в лоб здоровому лысому обоссанцу, стоявшему у них в первых рядах, шарик от подшипника. Тот качнулся и как-то нехотя начал оседать на землю.

Соратники последовали примеру Василия, и в сомкнутый строй москвичей полетели подшипниковые шарики и кирпичи - первые ряды начли ложиться, у задних заметно усиливалась дрожь в коленках. Неожиданно для всех демон чучмекской ярости вселился в двух гордых сынов рабочего класса из солнечного Маверанехра.

- Аллаху акбар! Москва пидерас! Расссия рулит! - заорали двое узбеков и, размахивая своими здоровыми молотками, кинулись на москвичей.

Столичные обоссанцы беспорядочно побежали, но было уже поздно. Сыны заледенелой Волги догоняли их, били с размаху арматурой, втаптывали в покрытый ледяной коркой асфальт, наслаждаясь хрустом костей и видом вражеской крови с соплями. Какая-то баба, видимо, приехавшая с москвичами, в зелёной парке и белых кедах на липучках, громко визжала, призывая ментов и возмущаясь беспределу. Известный бабский угодник Дрон подвалил к ней и со всей дури пнул под зад с разбегу - московская 3,14зда пролетела пару метров, упала рожей в снег и благоразумно заткнула еб*льник.

На одном из поверженных петухов Вася заметил классную модную адидасовскую куртку - как раз его размера. Нагнувшись и ловким движением расстегнув молнию, Вася запалил, что под курткой у петуха футболка с волком и надписью не по-русски «fenrihr»… 

- Ты чо в такой футболке, а? Чо, волк, ёпты, а? Нефор *баный! - свою убийственную критику Василий завершил коротким ударом в челюсть, стащил куртку и оставил мудака приходить в себя на снегу. 

- Пацаны, хватит с них, съ*бываемся! - заорал Бурый , и отряд пролетарских мстителей города Кабаново благополучно разбежался по дворам.

***

Васина бригада вышла из драки с москвичами без потерь и серьёзных ранений, до кучи подняв из карманов битых лохов косарей пять на пропой души: мамочки не пожалели зажравшимся петухам денюшек на поездку в Кабаново. Пухлый по святой простоте ещё подрезал айфон у какого-то педика, но деловой Кощей отобрал у своего товарища модную игрушку и выбросил сквозь решётку в водосток: 

- Девяностые кончились, даун, тебя по этой штуке вмиг найдут.

Пока магаз не закрыли, парни затарились водочкой и двинули к Катюхе, которая, позвонив, радостно сообщила, что приготовила на всех пельменей и купила три сиськи пива в дополнение к своим двум. 

«На занятия завтра опоздаем… да и +уй бы с ними!» - подумал с азартом воина-победителя Вася.

***

Сказать, что Васю уже за*бало просыпаться на полу в Катюхиной комнате с бодунища - значит, не сказать ничего. Но тем не менее картина вчерашнего пробуждения повторилась в сегодняшнее утро практически полностью… Голова раскалывалась, воспоминания о Катюхе, распираемой членами Пухлого и Кощея в лоно и анус одновременно, и при этом давящейся Васиным кривым хером, нагоняли угрызения совести и запоздалые опасения цепануть заразу от её прежних деревенских посетителей… В общем всё как обычно, но кто-то тряс Васю за плечо, на ломаном русском умоляя проснуться. 

Открыв глаза, Василий увидел двух вчерашних узбеков, стоящих над ним в своих оранжевых робах и трясущих его с двух сторон: «Вася, вставай, пожалуйста, да?». 

- Вы чо здесь делаете, как сюда попали? - угрожающе просипел главарь, хозяйски озирая распластанную не для их взглядов голую Катюху... 

- Вася, неважно. Мусора Москва утром приезжать, Бурый взяли, кипеж большой, важный москвич мы побили, уважаемый! 

Из всего вышеперечисленного Вася понял, что происходит полная жопа, но на то он и лидер, чтобы принимать решения. Быстро собравшись, он растолкал свою братву, велел им одеваться и, взяв деньги, у*бывать из общаги. Узбеков до кучи захватили с собой, переодев их в завалявшуюся от многочисленных залётных ёб*рей у Катьки в шкафу одежду - получились вполне цивильные пацаны, только чёрные и узкоглазые. Саму Катюху, растолкали, одели, и, как не запаленную вчера у дворца, отправили в город на разведку, а все остальные решили подождать её прихода в лесу. Было у них своё укромное место - летом любили мутить там шашлыки с пивом. Место глухое, сразу +ер отыщешь, самое то, чтоб без палева сныкаться. Не ахти, конечно, на холоде, но в их положении выбирать не приходилось.

***

Катя принесла своим замёрзшим соратникам неутешительные вести. Вчерашнее происшествие подняло сильный шум, кто-то из опездюленных пидерасов написал про это в Интернете - в город за ночь понаехала куча журналистов и следователей из Москвы, взяли уже Бурого и ещё нескольких старых пацанов, битые москали уже опознали их. 

Оставив своих испуганных дезориентированных соратников, Вася углубился в лес и, присев на корты возле дерева, задумался. Он конечно не был трусом и лохом, но в его планы явно не входила отсидка в тюрьме - сейчас не девяностые, можно устроиться. Закончить колледж, найти работу. Не будет работы здесь - так уехать в Москву. Жениться на нормальной девушке, наконец. Но сидеть - это явно перебор. Он вспомнил о тех бичах, что ошиваются у них на привокзальной площади - все в синих наколках, дохлые, дурно пахнущие…

Стало гадливо и совестливо на душе - по коже пошли неприятные мурашки, как будто на морозе окатили из душа. Вспомнились родители, которым он, скотина такая, не звонил уже дня четыре… Но, может быть, есть какой-то выход? Надо что-то делать. Неожиданно он вспомнил, как четыре года назад к ним приезжал Макс Гавриленко - глава одной из прокремлёвских молодёжных сектух, Вася запамятовал её название. Василий тогда находился в подвешенном состоянии - закончил школу, учиться не хотел, жил случайными подработками и ждал, когда его заберут в армейку. Макс создал в Кабаново свою ячейку, и Вася с друзьями тотчас опездюлили местных нацболов - сраных нефоров в грязных косухах, которым и так давно уже пора было вломить. За это и съездили в Москву пацаны на митинг в поддержку правительства. На Красной площади под красными знамёнами с синими крестами поперёк им пел сам Кинчев в хромовых сапогах про небо славян... Макс не был п*здаболом и достаточно хорошо забашлял тогда за всё. Не стреманулся и забухать с ними во дворике за ГУМом, показался чётким пацаном, и на прощание оставил номер мобильного. Вася нашёл его телефон в адресной книжке. Шансов мало, но в его положении надо цепляться за любую соломинку…

Недолго думая, Вася нажал зелёную кнопку вызова. Пошли длинные гудки.

Продолжение следует