Как считает член Редакционного совета Правды-инфо Руслан Саидов, гитлеровский план «Барбаросса», предусматривавший молниеносный разгром Красной армии в течении 2-3 месяцев, и выход немецких войск на линию Волга-Архангельск, был в чистом виде авантюрой, а для ведения затяжной войны с СССР, особенно в зимних условиях, Германия была не готова, у нее для этого не было ресурсов. Максимум чего достигли немцы, в полной мере использовавшие фактор внезапности, - это выход к концу 1941 года на линию окрестности Ленинграда - Москвы - Ростова-на-Дону, после чего война перешла в фазу затяжной, в которой Германия в была обречена на поражение.

Единственный способ, который оставлял ей надежду, заключался в том, чтобы, выражаясь словами Ленина, «перевести империалистическую войну в гражданскую». То есть поднять на борьбу со Сталиным порабощенные народы Украины, Кавказа, Поволжья, Центральной Азии, которые поначалу к этому были готовы, а также русский народ, особенно бывшее казачество. Коллективизация, массовый голод, репрессии и другие преступления Сталина делали такую цель реальной. Но преступная идеология национал-социализма, рассматривавшая территорию СССР в качестве объекта для колонизации, сделала подобную постановку невозможной. Когда же, в 1944 году, немцы опомнились и стали на декларативном уровне менять свое отношение к народам СССР, было уже слишком поздно...

Почему же Гитлер, несмотря на всю авантюрность плана «Барбаросса», напал на СССР?

Вот что думает по данному поводу бывший офицер ГРУ, автор книги "Ледокол" Виктор Суворов:

- 17 июня 1945 года группа советских военных следователей провела допрос высших военных лидеров фашистской Германии. В ходе допроса генерал-фельдмаршал В. Кейтель заявил: "Я утверждаю, что все подготовительные мероприятия, проводившиеся нами до весны 1941 года, носили характер оборонительных приготовлений на случай возможного нападения Красной Армии. Таким образом, всю войну на Востоке в известной мере можно назвать превентивной... Мы решили... предупредить нападение Советской России и неожиданным ударом разгромить ее вооруженные силы. К весне 1941 года у меня сложилось определенное мнение, что сильное сосредоточение русских войск и их последующее нападение на Германию может поставить нас в стратегическом и экономическом отношениях в исключительно критическое положение... В первые же недели нападение со стороны России поставило бы Германию в крайне невыгодные условия. Наше нападение явилось непосредственным следствием этой угрозы..."

- Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов (в 1941 году - адмирал, Нарком ВМФ СССР, член ЦК, член Ставки Главного командования с момента ее создания). Вот его показания: "Для меня бесспорно одно: И.В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал... неизбежной... И.В. Сталин вел подготовку к войне - подготовку широкую и разностороннюю, - исходя из намеченных им самим... сроков. Гитлер нарушил эти расчеты" ("Накануне". С. 321).

- Начальник Академии Генерального штаба генерал армии С.П. Иванов с группой ведущих советских историков написали научное исследование - "Начальный период войны". В этой книге Иванов не только признает, что Гитлер нанес упреждающий удар, но и называет срок: "немецко-фашистскому командованию буквально в последние две недели перед войной удалось упредить наши войска" (С. 212).

В данной связи Руслан Саидов считает:

То, что предвоенная советская военная мысль отдавала приоритет принципу «громить врага на его территории» - общеизвестный факт. Советско-финская война 1939-40 годов и разгром Японии в августе 1945 года в Манчжурии доказали, что у Сталина не было ограничителей на использование военной силы в первом ударе. Спрашивается, чем Гитлер был для Сталина лучше Маннергейма и императора Хирохито, чтобы по нему нельзя было нанести первый удар? Другой вопрос: когда? Историки-любители, начитавшиеся мемуаров известных военачальников (которые сами «своих» книг не только не писали, но и в большинстве случаев не читали), говорят, что летом 1941 года Сталин не был готов к нанесению удара по Германии, что готовность могла бы быть достигнута не ранее 1942, а то и 1943 года.

Но что значит «не готов»?

Генетически предвоенная РККА, Советская армия и нынешняя Российская армия - это одна и та же армия с точки зрения менталитета, почерка, если угодно. Если отбросить почти 10 лет службы в Советской армии в младших чинах, мне в 1990-е годы дважды пришлось иметь дело с Российской армией, когда она проводила крупные операции. Речь идет о двух русско-чеченских войнах.

Известный тезис П.С.Грачева о том, чтобы «взять Грозный за два часа силами одного воздушно-десантного полка» - это преобладающая практика советской (российской) военной мысли, не имеющая ничего общего с умствованиями военных теоретиков.

В 1990-е годы российская пресса писала, что военные планы русских практически сразу же становились известны чеченцам. Это действительно так. О том, что готовится военная интервенция в Чечню мы узнали и доложили президенту Дудаеву еще летом 1994 года, когда Кремль начал создавать марионеточную «оппозицию» из банд Гантимирова, Лабазанова-Какиева и Автурханова. О неизбежности следующей военной интервенции мы узнали и доложили президенту Масхадову весной 1999 года, сразу после того, как чеченскими агентами ФСБ был похищен генерал МВД Шпигун, а другой агент-провокатор - Удугов - принялся готовить «освободительный» поход Багаутдина, Хаттаба и Басаева в Дагестан.

Несмотря на подавляющий перевес в живой силе и технике и достаточное время для подготовки, русские оказались к первой войне не готовы. Оба штурма Грозного - в ноябре и в новогоднюю ночь, завершились для них полной катастрофой. Тем не менее, Грозный ими все же был взят в течение января-месяца 1995 года путем огромных потерь в живой силе (по аналогии с прорывом «Линии Маннергейма» в начале 1940 года), использованной в качестве «пушечного мяса», и уничтожения гражданского, преимущественно русскоязычного, населения столицы ЧРИ. Однако взятие Грозного русским ничего не дало. В августе 1996 года вооруженные силы ЧРИ вернули себе контроль над городом. Политический же итог агрессии - мир в Хасавюрте, в подготовке которого я принимал участие.

В 1999 году русские подготовились несравненно лучше. Однако и здесь они сразу же увязли в штурме двух аулов в Кадарской зоне - Карамахи и Чабанмахи. Следующий эпизод войны, наступивший после того, как русские практически без боя вышли на Сунженский хребет, - поход на Грозный - вообще был чистой импровизацией Квашнина, которая привела к одновременному внедрению двух несовместимых тактик - тактики «выжженной земли» по-Шаманову и тактике поиска мирных компромиссов с чеченцами на всех уровнях по-Трошеву. В итоге Путин поддержал тактику Трошева, а политические последствия войны к настоящему моменту может оценить каждый: как справедливо отмечают российские СМИ, такой степени фактической независимости Чечни как при президенте Рамзане Кадырове, при президентах Дудаеве и Масхадове не было. Да и у власти и в силовых структурах Чечни сейчас те же люди, кто был при Дудаеве и Масхадове, а формальное объявление независимости - лишь вопрос времени и тактики.

Вывод же такой: В реальности советская (российская) практика при подготовке и проведении крупных операций не имеет ничего общего с военной наукой и теорией. Практику характеризует авантюризм, постоянные импровизации и шапкозакидательство, что ведет к ошибкам, которые исправляются кровью, массовыми жертвами как собственного «пушечного мяса», так и среди гражданского населения. Русские могут одерживать военные победы лишь имея подавляющее превосходство в живой силе и технике, и не считаясь с жизнями собственных солдат. При этом победы всегда оказываются «Пирровыми», влекущими в конечном счете глобальные политические поражения. Между тем, как известно, война - это продолжение политики, только другими средствами.

Из сказанного каждый сам может сделать вывод, мог или не мог Сталин напасть на Гитлера летом 1941 года, если бы Гитлер не напал на Сталина.

Развивая данную тему, другой член Редакционного совета Правды-инфо Владимир Филин добавил:

Я воочию наблюдал три операции русских: вывоз тактического ядерного оружия из Украины в последние месяцы 1991 года, «бросок на Приштину» 200 десантников в 1999 году и русско-грузинскую войну 2008 года. Можно сказать, я в определенной степени поучаствовал в каждом из этих событий.

Степень подготовленности первой операции, на которую Москва тем не менее решилась, демонстрирует то обстоятельство, что при ее проведении, русские, по словам тогдашнего директора ЦРУ, а ныне шефа Пентагона Роберта Гейтса, исхитрились «потерять» несколько тактических ядерных боезарядов. Числом до 15, добавлю я от себя собственную догадку.

О второй операции, которую я наблюдал от начала до конца непосредственно на месте событий, следует говорить как о чистой воды авантюре, что стало ясно, когда командующий силами НАТО генерал Кларк приказал силой выбить десантников с позиций на аэродроме Слатина. Если бы Кларк был настойчив в требовании выполнить собственный приказ, их бы выбили, и Москва ничего бы с этим не сделала. Но Кларк не был настойчив, так как Клинтон не хотел слишком уж обижать Ельцина.

Об адекватности планировщиков операции свидетельствует то, что они попытались перебросить Слатину по воздуху подмогу, для чего более двух суток держали эту самую подмогу в готовых к вылету транспортных самолетах. Но воздушного коридора для подмоги ни одна из европейских стран им прогнозируемо не дала, и от затеи пришлось отказаться. Но неужели это было непонятно с самого начала? Тем не менее русские решились авантюру, совершенно не думая о том, что стало бы, если бы Клинтон не пощадил бы больного самолюбия «друга Бориса».

И о русско-грузинской войне. Сначала ее планировали начать в мае в Абхазии, куда ввели войска, но Саркози и Штайнмайер сорвали Путину игру. Тогда перенесли центр тяжести в Южную Осетию. Под это под видом маневров собрали в Северной Осетии группировку, 7 августа переместили часть ее через Рокский туннель в Джаву. Но оказалось, что от трети до половины техники технически неисправно. Командующий операции умудрился попасть засаду и чуть было не погиб. Авиация от действий украинской ПВО потеряла 11 самолетов. Такое вот планирование! Какая уж тут военная наука?! Повезло, что грузины могут только хорошо петь и сидеть за столом, но категорически не могут воевать. А если бы это были не грузины, а чеченцы? Или черкесы? Или западные украинцы?

Мой вывод в том, что и летом 1941 года, и в любой другой момент, русские легко могли бы пойти на любую авантюру. Пошли же они полутора годами раньше на штурм «Линии Маннергейма». Не факт, что авантюра 1941 года кончилась бы провалом. Ведь «Линию Маннергейма» в 1940 году все же прорвали, положив на это тысячи трупов. Прорвали бы, видимо, и немецкую оборону в Польше и особенно в Румынии. Между прочим, именно этого требовал от Красной армии Сталин в первую неделю после нападения Гитлера, приказы на сей счет известны. Более того, эти приказы кое где пытались выполнять: несмотря на колоссальные потери в технике от внезапного немецкого удара, красноармейцы пробовали форсировать Прут и Дунай, бомбили Берлин. Лишь 29-30 июня к Сталину пришло осознание, что воевать придется сперва на собственной территории, а уже потом, через годы, на чужой. Но если бы внезапного нападения немцев не было, все, возможно, было бы иначе.