Казалось бы, все мыслимые и немыслимые законы о контроле над голосованием уже давно приняты, и российским властям остается только почивать на лаврах. Ан нет - совершенству нет предела, что и доказывает принятый Госдумой (во втором, решающем чтении) законопроект о внесении изменений в закон о референдумах. На всенародное голосование теперь нельзя будет выносить вопросы, "относящиеся к исключительной компетенции федеральных органов власти". Фактически это означает полный запрет на всероссийские референдумы.

То, что общенародный референдум является сильнейшим политическим оружием, сейчас понимают все - даже те замшелые "активисты", которые объявлявляли чепухой усилия КПСС, собиравшей в 1992 г. подписи за проведение референдума по отмене свободных цен. Как показывает зарубежная практика (российской, увы, не имеется), прямое всенародное волеизъявление вполне может поставить крест на "непопулярной" политике того или иного правительства, да и на будущем самого этого правительства.

Не желая рисковать, кремлевская администрация руками "единороссов" сначала донельзя затруднила условия проведения референдумов, а теперь, несколько лет спустя, и вовсе сделала их невозможными. И в этом есть своя логика - ведь при голосовании за какой-либо животрепещущий вопрос (а только такие и выносят на референдумы) члены избирательных комиссий могут дрогнуть, и вся отлаженная система фальсификации голосования тогда просто развалится.

Есть, правда, один деликатный момент - по действующей ныне Конституции "единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ", а "высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы". Как-то это входит в противоречие с принципом "всяк сверчок знай свой шесток", положенным в основу новейшего законопроекта о референдумах. Впрочем, Конституция у нас нарушается не в первый раз, а те, кто отменяет свободные выборы, могут так же спокойно наплевать и на референдум.  Не следует только забывать, что, как показывает все та же мировая практика, народ, лишенный права свободно высказывать свое мнение путем голосования, рано или поздно высказывает его совсем другим способом - иногда очень неприятным для власть предержащих.